nandzed | Тотальгия или всё-таки жажда полноты?

Пишет Михаил Эпштейн: "Почему ностальгия по СССР охватывает даже умных и честных? Попытка понять - в моей статье, опубликованной сегодня в "Независимой газете" (Ex Libris).

...Всякая сверхдержава — это тоска по сверхтотальности, по мировому господству. Но и для многих граждан бывшей сверхдержавы тотальность и— это все еще весьма притягательный, ностальгический образ полноты бытия. Отсюда быстро нарастающее общественное умонастроение, которое можно назвать "тотальгией".

Нандзед: Как гласит классическая мудрость тантры Гухьясамаджа, все живые существа жаждут блаженства, но, не зная правильных путей, порождают страдание. То есть в отличие от русских интеллигентов, древние буддисты прекрасно понимали, что главное в этом - не социальное или политическое, всё дело в тотальной жажде блаженства бытия. Именно с этим нужно работать, а не с постоянно меняющимися социально-политическими гештальтами. Увы, русской интеллигенции сие не по силам.

Причины этого - многие. Почему, например, сейчас никто не выступает с идеями духовно-перфекционистского государственного устройства? Почему эти "лучшие умы" предпочитают копаться в рыбьих потрохах вместо того, чтобы изучать океан бытия в нём самом? Ответив на эти вопросы, мы поймём, почему Дмитрий Быков пишет вот это:

"...Советский Союз утонул, империя пала. Можно относиться к этой эпохе сколь угодно критично, но мы видим, что погубившие ее вещи обернулись гораздо большей бедой. Очень многие идеи, которые советский проект предложил России, для любой другой страны могли бы оказаться спасительны и целительны, но у нас благие начала были сожраны первыми. /.../ Критика СССР с той точки зрения, что там невозможно было купить колбасу или мужские носки, – величайшая пошлость. Я предпочел бы жить в стране, где есть цель, смысл, идеалы. Для меня это ценнее, чем хорошие носки. Да, Советский Союз был изрядной дырой во многих отношениях, но в эту дыру сквозило будущее."

Вот что пишет Михаил Эпштейн. И правильно пишет, но всё же, как и все интеллигенты, не предлагает прямым форм действия по отношению к существующей в человеках жажде полноты...

http://mikhail-epstein.livejournal.com/97007.html?mode=reply

"По ироническому совпадению, беседа Д. Быкова "20 лет после распада СССР" состоялась 11 сентября 2011 г., в десятую годовщину Великого Теракта в Нью-Йорке. Наблюдатели не могли не оценить профессионализм этого самолетно-небоскребного перфоманса, его предельную экономность, элегантность и эффективность, которая дала немецкому композитору Карлхайнцу Штокгаузену, лидеру мирового музыкального авангарда, повод эпатажно воскликнуть:

«То, что там произошло, -- величайшее произведение искусства. Эти люди одним актом смогли сделать то, о чем мы в музыке даже не можем мечтать. Они тренировались, как сумасшедшие, лет десять, фанатично, ради только одного концерта, и умерли. Это самое великое произведение искусства во всем космосе. Я бы не смог этого сделать. Против этого мы, композиторы, -- полный ноль» [2].

Такая эстетизация ужаса, конечно, может вызвать только ужас перед самой эстетикой. Немцу Штокгаузену было о чем тотальгировать. В анналах его отечества - тоже "первоклассная диктатура". За свое эстетское высказывание великий маэстро был подвергнут остракизму, его концерты в Гамбурге отменены, и его репутации нанесен непоправимый ущерб. Действительно, эта чудовищная по цинизму оценка позволяет за грандиозным масштабом свершения разглядеть вектор абсолютного зла, а главное, их взаимосвязь.

Вообще зло почти всегда масштабнее добра, потому что первое имперсонально, а второе - адресно, обращено к конкретным личностям. Что в истории добра было масштабнее, чем миссия Иисуса Христа? Но ведь и она, главным образом, воплощалась в исцелении, воскресении, благословении, спасении отдельных людей: Лазаря, дочери Иаира, расслабленного, самаритянки... Такая точечность, целенаправленность, ограниченность масштаба вписана в саму природу добра как действия личностного и различающего. Зато зло разит сразу многих, без разбору: войны, революции, диктатуры, катастрофы, природные катаклизмы... Нет такого стихийного явления, равносильного цунами или землетрясению, которое было бы со знаком плюс, т.е. вызывало бы массовое ликование и сопровождалось всеобщим счастьем. Зло полноводно, вулканично, ураганно, легко развертывается в величественную панораму, живописуется, эстетизируется. Не только тоталитаризм есть зло, но в самом зле есть свойство тотальности. Поэтому по своему масштабу добро, как правило, проигрывает злу. И если во главу всех ценностей поставить масштаб, то понятно, какой вектор получится на выходе - отрицательный".