nandzed | Майринк стал буддистом. Не знал... Теперь интерес ещё больше

Майринк, издавна питавший интерес к "желтой вере" в ее северных,
махаянистских формах, на склоне лет вступил в общину Пробужденного и стал
ревностным ее адептом. Буддийские представления о Пути и Спасении явным
образом проступают уже в самых ранних рассказах писателя, в полную
силу звучат в "Големе", "Зеленом лике" и "Белом доминиканце",
становясь чуть ли не основой всего повествования в "Ангеле".

Легко поэтому впасть в соблазн толкования его творчества посредством
тех крайне опрометчивых и поверхностных мнений о буддизме, которые, как
известно, бытовали в Европе и России на рубеже XIX--XX веков. Вспомним хотя бы Владимира Соловьева, для которого "основной догмат буддизма есть совершенное ничтожество, „пустота" всего существующего, а высшая цель -- нирвана, погашение всякой жизни" (Соловьев Вл. Соч.: В 2 т. М., 1988. Т. 2. С. 129--130). Еще пуще злобствовал в своем невежестве князь Николай Трубецкой, один из духовных преемников нашего великого философа, утверждая, будто в "учении буддизма сатана подсказывает человеку страшную мысль о полном самоубийстве, об уничтожении своей духовной жизни с тем, чтобы душа человека растворялась в бездне, превращаясь в ничто, в пустоту" ("Лит. учеба", 1991. No6. С. 142).

Ю.Стефанов. Из предисловия к роману Майринка "Ангел западного окна"