nandzed | О внутренней пище и цели насыщения (Reply)

Замена одних чувств другими - вот путь для слепых, никогда не прозревающих от пелены чувств. Это о тех, кто говорит, что знает, что такое медитация и для чего она нужна. Они похожи на пассажиров поезда, которые принимают саму езду за цель и потому всегда едут, но нигде не сходят. Вот история о том, какие трудности могут возникнуть у людей, которые не имеют правильного понятия о цели внутренней работы - потому что у них нет понятия и об основе её. Они завзятые повара, тонко разбирающиеся в пище душевной, но всё время путают пищу с целью насыщения. И не отличают колесо сансары от Колеса Дхармы.

Жил некогда скотовод, он странствовал вдали от своей родины, зарабатывая себе на жизнь и делясь секретами своего ремесла и своими знаниями со скотоводами других земель.

В стране, куда он прибыл и где решил обосноваться, он объявил себя знатоком скотоводческого дела. И сразу же люди толпами потекли к нему, страстно желая перенять его знание.

Они говорили: "Рады видеть тебя! Мы и сами мастера в разведении коров и другого рогатого скота и нам как раз нужен такой человек, как ты, хотя эти животные плохо приживаются в наших краях, часто болеют и умирают, несмотря на всю нашу науку".

Он спрашивал их: "А как вы их кормите, как ухаживаете за ними?".

И когда они описали ему методы, которыми пользовались при разведении скота, он сразу увидел, что в них глубоко укоренились ложные представле¬ния о природе этих животных и их потребностях, и что, руководствуясь своими представлениями, они мешали собственному скоту тучнеть и размножаться. Для этих людей их собственные чувства были гораздо важнее, чем правильное разведение скота, хотя сами они верили, что заботятся только о животных. Когда наш скотовод попробовал указать им на это, их лица буквально перекосились от негодования и ужаса, и ему тут же пришлось сказать: "Я просто пошутил, конечно, вы правильно ухаживаете за своими животными". Благодаря тому, что он так сказал, люди стали доверять ему свой скот и даже назначили старшим скотоводом.

Таким образом, он сумел получить работу в избранной им стране. Но когда он на практике попытался применить свое основное искусство ухода за скотом, он испытал немало беспокойств и трудностей. Так как согласно местным правилам, он был обязан лечить больных животных известными, но бесполезными лекарствами, ему приходилось в ночное время обходить стада и лечить их правильными средствами, на что он тратил треть ночи, жертвуя своим отдыхом. И так как ему приходилось давать им корма, почти лишенные питательных веществ, потому что именно такая пища считалась местными жителями правильной, еще одну треть своего свободного времени он тайно посвящал тому, что кормил их тем, в чем они действительно нуждались.

В результате на отдых ему оставалась только одна треть времени, обычно необходимого человеку для восстановления сил. Ведя такой образ жизни он подорвал свое здоровье и значительно сократил срок своей жизни. Зато он приобрел немалую славу среди других скотоводов, считавших его эталоном их собственной скотоводческой мудрости, которой была отмечена их история, и которой они немало гордились.

Стада домашнего скота тучнели и множились. Но после его смерти, когда другие скотоводы с двойным усердием взялись применять к своим животным ме¬тоды ухода, казавшиеся им действенными, они к не¬малому своему изумлению обнаружили, что скот стал чахнуть и вымирать еще в больших масштабах, чем до появления знаменитого скотовода. Однако, благодаря тому, что скотовод оставил после себя сына, тайно посвященного в его науку и в должное время заменившего отца, благосостояние местных жителей и их скота, вопреки собственным усилиям этих людей, поддерживалось и сохранялось.