![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
"Я помню одно его замечание о Гомере, чрезвычайно верное,— и которое, не знаю, сделал ли кто другой? «Заметьте,— говорил Ивашковский,— что Гомер никакого явления в природе не изображает без присутствия человека, без свидетеля этого явления; древнее созерцание допустить этого не может, по самой полноте своей. Гомер говорит: раздался гром, задрожала земля,— и пастырь слышит и скрывается». Замечание чрезвычайно верное и кидающее свет на созерцание древнего мира"
(К. Аксаков, "Воспоминания студентства 1832-1835 годов")
Но в этом эллинизме - здоровье, ка и в смене имени древнекитайским художником, дабы быть неузнанным, раствориться в безвестности. И то, и другое предполагает наличие пространства -
не как бездушногго "вместителя", для эллинского присутствия - пространство изъявленья, для безвестности китайского художника - пространство тишины. Это как пустота, которой нет самой по себе, как некоего отдельного незаполненного места, она есть только одновременно с формой. Нет пространства вообще... Оно всегда пространство проявленности чего-то... А истинное небытиё состоит в невозможности чего-либо. Например, "не преломить надломленную трость".
(К. Аксаков, "Воспоминания студентства 1832-1835 годов")
Но в этом эллинизме - здоровье, ка и в смене имени древнекитайским художником, дабы быть неузнанным, раствориться в безвестности. И то, и другое предполагает наличие пространства -
не как бездушногго "вместителя", для эллинского присутствия - пространство изъявленья, для безвестности китайского художника - пространство тишины. Это как пустота, которой нет самой по себе, как некоего отдельного незаполненного места, она есть только одновременно с формой. Нет пространства вообще... Оно всегда пространство проявленности чего-то... А истинное небытиё состоит в невозможности чего-либо. Например, "не преломить надломленную трость".