Русский Север. Кенозерье. Часовни

[nandzed]

Деревня Глазово с часовней Святого Духа XIX века.

В отличие от церкви, часовня не имеет престола, поэтому в ней нельзя служить литургию. Часовня предназначается для чтения «часов» - псалмов и молитв, приуроченных к определенным часам дня. Часовню может построить любой, имеющий для этого возможность; для этого не требуется разрешение епископа, как для постройки церкви. Можно сказать, что это область народной творческой воли, не нуждающейся в визе духовной или светской власти. Большинство из сохранившихся часовен Кенозерья построены в XVIII и XIX веках «по пожеланию местных жителей». Такое пожеланье возникает и в наши дни. В деревне Мыза часовня построена совсем недавно. Нигде в России нет такой концентрации и такого разнообразия часовен, как в Кенозерье. Сейчас сохранилось 35 cтаринных часовен, а было 65!


Часовни до сих пор являются живыми духовными центрами деревень Кенозерья, что позволило им пережить потрясения  XX века. Местные жители тайно перекрывали прогнившие кровли, сберегали утварь. В семидесятых годах наиболее интересные памятники деревянной архитектуры начали вертолетами вывозить в музей Малые Карелы под Архангельском. Для часовен это означало гибель – их отрывали от того ландшафта, в котором их создали мастера, от людей, которым они служили, от «святых» деревьев, рядом с которыми они простояли столетия; они превращались в музейные экспонаты. Жители деревни Зихново сумели спасти от музейщиков построенную еще в XVIII веке их прадедами замечательную часовню Иоана Богослова : «Уже вертолет прилетел, стропы спустил, а мы отбили!». В 1998 – 1999 гг. часовня была заботливо отреставрирована национальным парком. Последний житель Мамонова острова, столетний Николай Филиппович Ножкин, который на протяжении сорока лет был бессменным старостой часовни Ильи-пророка, оказал сопротивление приехавшим за часовней людям и вскоре умер, не пережив потери. Сейчас его дочь, Пелагея Николаевна Ножкина – смотрительница Никольской часовни в Вершинино.


Пелагея Николаевна Ножкина.

Оказывается, что власти боролись с часовнями не только в советский период. При Петре I в 1707 году появился указ «Об упразднении деревянных часовен и запрещении строить вновь», а в 1722 году синодальный приговоре было предписано: «обретающие повсюду деревянные часовни… разобрать вскоре без отлагательства…». Но на далеком севере и в те времена не спешили слепо выполнять распоряжения сверху.


Вершинино белой ночью.

Вершинино – это «столица» Кенозерья. Над деревней возвышается Никольская часовня. Старые мастера нашли столь совершенную форму, столь стремительный взлет кровли к северному небу, что невольно снимаешь шапку и часами не можешь оторвать взгляда, обходя строение с разных сторон. Когда для самого себя я пытаюсь осознать, почему так властно меня влечет Кенозерье, то понимаю, что одна из сильнейших причин – безупречная красота Никольской часовни. Она разливает свое совершенство на десяток километров окрест, её можно видеть от многих деревень, плесов и островов озера. Три десятка лет назад часовню буквально спасли от разрушения студенты архангельского пединститута, перебрав кровлю и заменив сгнившие венцы. Благодаря их пусть и не совсем умелым усилиям, часовня дождалась в 1996 году профессиональных плотников-реставраторов. Примечательно, что в первые дни работы из-за старой обшивки внутри часовни, которую сняли реставраторы, выпало белое полотнище с вышитым крестом – своеобразный привет от мастеров, строивших часовню.

Игорь Шпилёнок