(no subject)

Решил порадовать своих сетевых друзей и выложил свое незрелое размышленье на тему исторического "апгрейда тантры":

Еще одну мою некогда ошеломившую меня гипотезу (простите мне мою впечатлительность!:)) поддержали исследования все того же Стефена Ходжа, переводчика на англ. Махавайрочана-тантры. Прошу отнестись к моей гипотезе снисходительно:), а к словам Ходжа внимательно. Однажды я, читая "Арья Таре Курукулле калпа" (если не ошибся по памяти, заранее прошу прощения), вдруг в уме мгновенно сопоставил методы созерцания Курукулле, предлагаемые в тексте (авишкара мурти, если можно так выразиться, уровень исторически самых первых крия-тантр), с методами Курукулле уровня ануттара-йогатантры, и внезапно мне пришла в голову мысель, что нет никакой самосущной ануттара-тантры, как бы "свалившейся на голову" очередному историческому махасиддху. Есть просто исторический апгрейд крия- и йога-тантр в связи с появлением и развитием практиков такого уровня, которым понадобилось выделить ануттара-тантру в отдельный класс и углубить ее техники по максимуму в соответствии со своими потребностями-способностями. Понятно, что процесс этот был "освящен свыше", но сам он прошел в нашем измерении в историческое время.

Ходж (из вступления к переводу "Махавайрочана-тантры"):

цитата:

Например, считается нормальным классифицировать тантры по четырем категориям: Крия, Чарья, Йога и Ануттара–йога, следуя обычной тибетской практике, и эта система классификации рассматривается современными западными учеными как нечто вполне определенное. Однако из исследования ранних тантрических материалов, в особенности сохранившихся а китайской традиции, становится ясно, что эта система классификации, при всей ее полезности для поздних индийских экзегетов и их тибетских последователей, разрабатывалась постепенно для упорядочения массы тантрических материалов, с которыми они сталкивались. Тем не менее, можно сказать, что эта система классификации также представляет — в общем плане — историческую последовательность, в которой развивались Тантры. Иными словами, большинство текстов, которые стали классифицировать под рубрикой Крия тантры, возникли в ранней прото–тантрической фазе; затем это привело к Чарья тантрам и Йога тантрам, а позже — к Ануттара–йога тантрам. Это станет более ясным позже, когда мы вкратце рассмотрим содержание тантрических по стилю текстов на китайском языке и даты их переводов.

Стефен Ходж резонно отмечает, что тибетско-индийские источники практически не отражают период становления ранних тантр, меж тем как китайские источники, напротив, позволяют изучать в бОльшей степени именного его - с 3-го по 11-й века!

цитата:

Сюань–цзан, великий китайский путешественник, до 645 года также побывал в Индии. Он оставил нам детальный отчет о своих путешествиях в Да–тан–си–ю–цзи, однако не упоминает ничего, что могло бы определенно указать на широко распространенное существование тантрических практик или текстов, за исключением использования дхарани. Существуют возражения, что причиной этого могло быть отсутствие у него интереса к подобным вещам, однако он пристально наблюдал за состоянием буддизма по всей Индии того времени, и не было бы ничего удивительного, упомяни он о существовании таких практик, если бы он действительно с ними сталкивался. Похоже, что все сугубо тантрические тексты и практики, уже существовавшие в то время, еще не были приняты в основных центрах буддизма, которые он посетил, таких как Наланда. Однако такая ситуация изменилась через тридцать лет, когда в 673 году в Индию прибыл И–цзин. В его «Записях о выдающихся монахах, искавших Дхарму на Западе» (Си–ю–цзю–фа–гао–шэн–чжуань) мы находим упоминания о тантрических практиках с весьма примечательными словами о том, что люди просят тайные книги у нагов в океанах и ищут мантры в каменных помещениях в горах. Еще более примечательно то, что он говорит в разделе о Дао–лине, также проведшем в Индии много лет. Похоже, что Дао–линь очень интересовался тантрическими практиками. Несколько лет он прожил в Наланда, а затем отправился сперва в Лата в западной Индии, где стоял перед божественным алтарем и вновь получил видья. Относительно этих видья И–син пишет: Говорят, что Собрание Видьядхара состоит из ста тысяч стихов на санскрите, что на китайском языке составит более трехсот свитков. Однако, если бы кто–то сегодня исследовал эти тексты, то он увидел бы, что многое утеряно и мало что сохранилось полностью. После смерти Великого Святого Нагарджуна особо исследовал основную часть этого Собрания. Затем один из его учеников по имени Нанда, который был столь же умен, сколь и учен, обратил на это текст свое внимание. Он провел двенадцать лет на западе Индии, посвятив себя единственно изучению дхарани. Через долгое время он достиг успеха. Когда наступало время еды, пища для него спускалась с небес. Далее, однажды, когда он возглашал видья, то захотел получить сосуд исполняющий желания, который и обрел через короткое время. Он обрадовался, увидев в этом сосуде книгу, но, поскольку не связал сосуд с помощью видья, тот внезапно исчез. Тогда, опасаясь, что видья рассеются и будут утеряны, Учитель Дхармы Нанда собрал их вместе в одну коллекцию приблизительно из двенадцати тысяч стихов, образовав единую книгу. В каждом стихе он отмечал текст видья с помощью мудра. Хотя слова и знаки похожи [на те, что обычно используются], в действительности их значение и использование отлично. Воистину, невозможно постичь их без изустной передачи. Позже учитель Дигнага увидел, что достоинства этого труда превосходят разум обычных людей, а мысли в нем приближают здравомыслие к пределу. Он положил свою руку на книгу и сказал, вздохнув: «Раз этот святой применил свой ум к рассуждениям, какая же слава останется для меня?» Из этого видно, что мудрецы знают себе цену, тогда как глупцы остаются слепы к достоинствам других. Это Собрание молений видья пока не существует на китайском, потому Дао–линь направил свое сознание на изучение его утонченностей, ибо в этом Собрании сказано: «Лишь с помощью этих видья сможешь преуспеть в ходьбе по небу, ездить на нага, управлять сотнями духов и стать благодетелем для существ». Когда я, И–цзин, пребывал в Наланда, то несколько раз ходил к алтарному месту, но не был удачлив ни в стремлении постичь сущность этого учения, ни в обретении добродетелей, так что в конце оставил свои надежды. Здесь я коснулся лишь основных моментов этого нового учения, дабы сделать их известными.

Предлагаю интересующимся перечитать или впервые прочитать эту статью-вступление Ходжа к переводу Махавайрочана-тантры и высказаться (если интересно). Еще раз уточню, что именно меня волнует: что высшая тантра как метод отнюдь не преподана "свыше" как нечто отдельное, максимум - она просто инспирирована в сознании некоторых подходящих по способностям практиков на основе все тех же крия- и йога-тантр. А то разделение тантр на 4-е класса, которое нынче принято среди ученых и практиков, ввел весьма и весьма поздно к описанным китайцами событиям великий тибетский ученый Бутон Ринчендуб (1290-1364). Так, например, махасиддх Шантипа и вовсе считал, что "собрание [текстов] глубокого смысла, [т.е. тантр, – это] раздел сутр".

Внутренние классификации "питаки видьядхар" также появились еще в Индии. В качестве одной из простейших можно указать троичную классификацию, содержащуюся в Комментарии на Тантру ваджрного нектара: "Все тантры – это Крия-тантры ("действия"), Чарья-тантры ("исполнения") и некоторые тайные тантры". Эта же классификация встречается у ачарьи Буддхагухьи и некоторых других авторов, указывавших, что третий разряд тантр именуется Йога-тантры. В тантре Компендиум [ваджрных] знаний (N 447) предлагается пятиричная классификация тантр. Отличие этой системы от предыдущей, по мнению Бутона, состоит в том, что класс Тантр действия разделен на две категории: на тантры, нацеленные преимущественно на обретение обычных или высших сиддхи. Класс Йога-тантр также разделен на тантры Йоги и Высшей йоги (ануттара-йоги) или же на тантры внешней и внутренней йоги. Несколько иная, пятеричная, классификация в тантре Океан даков, у ачарьи Шантипы и в традиции Калачакра-тантры, где говорится о тантрах "улыбки", "взгляда", "касания грудей", "держания рукой", "соития двоих".

Ну выложил... И что из этого получилось в процессе "культурной дискуссии"?
Вот...

 http://www.clearlight.borda.ru/?1-0-0-00000400-000-0-1-1233629754

Ау, любители чтения статей Стефена Ходжа! 

А Уддияна-то не там была:)))....

Давно хотел предложить вниманию посетителей точку зрения Стефена Ходжа (переводчика Махавайрочана-тантры и комменатриев к ней Буддхагухьи) на предмет географического расположения некогда бывшей в нашем измерении страны Уддияны. Вот:

цитата:

...в биографии Шубхакарасимха для нас осталось интересные сведения о правителях Удъяна с использованием тюркских титулов членов царской семьи. Собственно, Удъяна в то время находилась под тюркским правлением, будучи аннексирована незадолго до этого каганами из Капиша (местности в районе сегодняшнего Баграма, в 70 милях к северу от Кабула) и управлялась ими на протяжении большей части VIII в. К сожалению, значимость этого факта в целом ускользнула от внимания многих буддологов, полагавшихся лишь на индо–тибетские материалы. Политическая ситуация в этой области в VIII в. подтверждается неоднократными упоминаниями в Тан шу и некоторых других заслуживающих доверия китайских источниках, на пример — в отчетах Хе–чжо и У–кона, посетивших те области около 726 и 750 г. соответственно. Следует, однако, заметить, что, хотя эти цари и были тюркского происхождения, многие китайские путешественники, проходившие теми местами, подчеркивают преданность всех их буддизму. Однако, отсюда можно сделать определенные выводы о месте нахождения Оддияна (Уддияна) и, шире, об идентичности или даже историчности царя Индрабхути, столь часто фигурирующего в ранней истории Ануттара–йога тантр, таких как Гухья–самаджа. Хотя для большинства современных ученых стало обычным полагать Оддияна в долине Сват в северной области сегодняшнего Пакистана, к удивлению, мы не располагаем конкретными свидетельствами для отождествления Оддияна со страной, называвшейся Удъяна и несомненно располагавшейся в том месте. Было бы, возможно, правильным попытаться поискать Оддияна в другом месте. Не так давно Локеш Чандра довольно убедительно заявлял, что Оддияна в действительности являлась Каньчи в южной Индии, приводя в подтверждение весьма убедительный объем новых сведений. Он показывает, что оддияна в действительности является тамильским словом, означающим золотой или серебряный пояс, носимый женщинами для украшения, а также пояс, используемый йогинами, чтобы поддерживать себя во время медитаций. Связь с Каньчи может быть проведена, поскольку санскритское слово каньчи также имеет то же значение и переводистя на тамильский как оддияна. Разумеется, это более, чем совпадение! Сверх того, на тибетском O–rgyan или U–rgyan в целом используется для указания на Оддияна. Представляется, что O и U — фонетики, а rgyan следует понимать как тибетскую семантему, означающую «орнамент». Определенное количество примечательных тантрических персонажей также ассоциируются с областью Каньчи, и это придает нашей теории добавочный вес. На пример, в Каньчи родился Нагарджуна; Тилопа проживал на кладбище Каньчи, когда его навестил Наропа; Ваджрабодхи жил в Каньчи и, вероятно, получил там наставления в Сарва–татхагата–таттва–самграха от Нагабодхи; в «Биографиях восьмидесяти четырех сиддха» упоминается даже царь Индрабхути из Каньчи. Все эти моменты предполагают, что нам следует по крайней мере рассмотреть возможность того, что Оддияна являлась Каньчи. Однако какой бы ни была истина, ясно также, что Оддияна постепенно приобрела мистические характеристики, напоминающие нам легендарную Шамбала в умах тибетцев. Что касается проблемы с Индрабхути, то здесь мы вступаем в трясину противоречивой и смущающей информации. К сожалению, большинство из того, что доступно нам из тибетских источников, пребставляет собой благочестивые выдумки. На пример, иногда упоминается царь Дза, отождествляемый с царем Индрабхути, однако как недавно доказал Самтен Кармай, основываясь на документах из Дунь Хуана, этот царь Дза на самом деле являлся тибетским царем Три–сонг дэ–ценом. Царя же Индрабхути из Оддияна часто связывают с происхождением Гухья–самаджа Тантра. Однако, если бы она не была составлена в начале VIII в. по причинам, приведенным мною выше, этот царь Индрабхути должен был бы править где–то в первой половине этого века. А это приводит нас к некоторым возможным выводам. Хотя Оддияна в целом идентифицируется с областью долины Сват (Удъяна), неизвестен ни один царь с таким именем, который правил бы приблизительно в то время, поскольку, как мы видели, все тамошние правители были тюрками, имена которых известны из Тан шу. (Царь, упоминаемый в Тан шу под датой 642 г., некоторыми ошибочно идентифицировался как Индрабхути, однако в действительности его имя следует реконструировать в нечто вроде Дхармендрахаса.) Поэтому, если царь Индрабхути из Оддияна был исторической фигурой, то его царство должно было располагаться в ином месте, которым, как мы видели, могло быть Каньчи в южной Индии. Альтернативное и довольно радикальное мнение выразил д–р Х. Хадано, а именно, что вообще не было никакого царя Индрабхути, связанного с Гухья–самаджа Тантра. Он основывает свои аргументы на детальном анализе всех известных линий передачи Гухья–самаджа Тантра, сохранившихся в тибетских источниках, и этот анализ указывает, что ассоциирование царя Индрабхути с этой тантрой ложно; он утверждает, что произошло объединение нескольких независимых традиций в одну. Следует заметить, что, вероятно, были несколько других Индрабхути, такие как царь Индрабхути из Захора (предположительно — где–то в Бенгалии), ассоциирующийся с Йога тантрами.