Настроения всем на Рождество!

На Рождество особенный покой,
Мир подчинён высокому указу.
Бог чувствует всё, как слепой,
Собравший из осколков вазу.
Вот ангелы идут незримою тропой,
Их ждут на том и этом свете,
В долинах царствует высокий штиль,
Дымы качает ветер,
Сияет бриллиантовая пыль,
И люди - плавные, как свечи в кабинете...

Полторанин о чеченцах в Казахстане во время их высылки

Запись на сайте enadtochij.phronesis.ru.

 

я как-то писал про белые носки. Воспоминания дедушки моей подружки, поволжского немца, вывезенного вместе со своим народом в Казахстан, где он тяжело работал на шахте, а чеченцы, тоже высланные, занимались тем, что отнимали их грошовую зарплату,

ну вот вам еще:

«…Впервые я увидел чеченцев весной 1944 года. Мы жили
в восточно-Казахстанской области, куда и привезли несколько
эшелонов депортированных вайнахов.(…)
Русские женщины – сердобольный народ. Тянули детей без
мужей, погибших на фронте, но делились с чеченцами кто
одеждой, кто хлебом, кто молоком. Так было все время,
пока те строили свои саманные чечен-городки, оформлялись
на работу и получали по квитанциям крупный рогатый скот,
взамен изъятого у них на Кавказе.(…)
И на наш класс выделили как-то две пары валенок. Попробуй
их разделить справедливо, когда кругом одни голодранцы.
С нами учились чеченцы. И педсовет (а это были русские
женщины) передал валенки им. Как представителям обиженного
народа. Никто не роптал. Мы все-таки дома, говорили нам взрослые,
а их, бедолаг, сдернули с родных мест, загнали черт-те куда.
Люди, повидавшие многое, умели жалеть.
Но вот чеченцы обустроились. Обжились. Обвыкли в новом месте.
И пошло поехало.
Тех, кто делился с ними куском хлеба, они стали грабить
и насиловать.
Нагло действовали вайнахи. Нападали по-волчьи стаями, приставляли
к горлу ножи и отбирали деньги, одежду. Молодых женщин тащили
в кусты.
По ночам они обшаривали чужие сараи и воровали коров. Знали,
конечно, что наши отцы и старшие братья погибли на фронте,
в домах одни вдовы с мелюзгой кого им бояться! (…)
Я хорошо помню то время: все разговоры взрослых были о чеченцах.
Что это за народ, почему он здесь ведет себя так – сводит
счеты с беззащитными из-за обиды на власть? За что его
выслали с Кавказа в спешном порядке?(…)
Летом 1950 года группа толстомордых чеченцев ворвалась в избушку
вдовы фронтовика Паршуковой (…) Сопротивляясь, девочка схватила
за хвост корову, чтобы не отдать налетчикам кормилицу семьи.
Они долго не могли ее отцепить, в конце концов убили и сбросили
в речку Журавлиху. Кто-то из соседей видел эту сцену.
Детонатор сработал. Несколько сотен “вербованных” вооружились
кто вилами, кто кусками арматуры, кто аммоналом с рудничных
участков буро-взрывных работ и пошли громить чеченские поселения.
Погром продолжался более суток.(…)
Молодых комсомолок очень удивило поведение многих вайнахов
с кинжалами на поясах: они сбежали в окрестные пихтачи, бросив
семьи на произвол судьбы. (…)
И опять проявилась сердечность русских женщин: они прятали чеченок
с детьми у себя в погребах и на сеновалах, а некоторых даже
в холодных утробах русских печек.(…)»

Михаил ПОЛТОРАНИН. «Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие
царя Бориса.»

(к проблеме этносов-хулиганов)

Движенье

Долгорастущий лист агавы пересёк
Атлантику, путь алкоголика из бара,
Где месяц-нож, смеясь, откроет сок,
И шкалик в голову ударит,
По жилам в бег, как пальцы Аполлона,
Что путают луну и лоно,
Но оживляют статуи богов.

Чем дышат вновь на высоте, откуда
Мир виден как морозный паззл?
За бога здесь себя принять нетрудно,
Заметив связь дыханья и рисунка.
Разум играет в кости,
Себя поставив на кон - в лунку,
Как голову Крестителя на блюдо.

Вдохнуть, нырнув, как в смерть, в глубины,
Где шрифт рассыпан, а звуки все текут,
Где алфавит богов спит под лавиной,
И ждет, когда его найдут.
И алфавиту снится - весь мир звучит,
Играя камешками во рту у Демосфена,
И в шуме взращивая волю говорить,
Он хочет вырваться из плена.

Мне повезло, что тело не вросло
В мой разум - его игра фривольна.
Раздроблено летейское весло,
Я выплюну обол, с меня довольно!
И быстрое теченье в мир иной
Подхватит, понесёт, но мне не больно.
Мир заштрихован быстротой.

23 декабря сего года

Не вчера это у них началось. Для тех, кто не знал

Запись на сайте enadtochij.phronesis.ru.

 

Жил там в 70-е годы мой хороший знакомый ингуш Осман Гадаборшев
- заведовал отделом в республиканской газете «Грозненский
рабочий». Как-то писал он дома статью, а дочка, ученица
третьего класса, готовясь к урокам, читала «Родную речь» на нахском
языке.
- Папа, – спросила она, – а зачем надо убивать русских?
- С чего ты это взяла? – возмутился отец. – Что за гадость
у тебя в голове?
- В «Родной речи» написано, – ответила дочка и вслух прочитала:
русские – свиньи, они наши враги. Когда ты вырастешь,
научись убивать их при всяком удобном случае.
Гадаборшев не читал учебники на родном языке, а тут взял,
полистал – и схватился за голову. Сплошные антирусские сентенции.
Москва не контролировала издания на национальных языках,
чем и пользовались башибузуки от просвещения.
Как правоверный коммунист Гадаборшев пошел с запиской в
Чечено-Ингушский обком КПСС, где тогда, кстати, не последнюю
должность занимал Доку Завгаев – будущий глава республики.
Но обком не отреагировал на записку. И Осман направил письмо
в ЦК КПСС.
Поднялся шум. В обкоме вослед Гадаборшеву зло бросали:
«Стукач!» А однажды он поздно вечером возвращался с работы
домой и как только открыл калитку, ему выстрелили в спину из
Пистолета. Метили в сердце, но чуть занизили – пробили легкое.

Очень гармоничное высказывание о конфликте

Андрей Адамович

Лилия

Вчера, уже уйдя с площади, мы сидели у приятеля. Он подарил мне картинку, которую ночью, в одном из спальных районов, купил у девушки, похожей на аутистку. Она просила за свою любительскую акварель сто рублей, но он дал ей тысячу . ( Read more... )

Спасибо borkhers