Гешипа
Существовало предсказание, записанное в печа, или священном тексте, что когда придёт
время открытия Беюла Демошонга, Лама, который будет открывать путь, сначала заявит
о себе в монастыре Ташидинга. И хотя ни один из Лам этого монастыря — как и никто другой
по этому вопросу — не мог мне сказать, в каком печа это было написано, данная история
является хорошо известной частью сиккимских преданий. Это убеждение изменило жизни
многих людей. В то время, когда Тулшук Лингпа и его последователи прибыли в Ташидинг,
хотя они прибыли без предварительного объявления, там жили люди, которые оставили
свои дома в Бутане, чтобы находиться в Ташидинге, когда предсказанный в пророчестве
Лама приедет.
Таким человеком был Гешипа. Сейчас ему хорошо за восемьдесят. Он покинул свой родной
Бутан, когда ему было тридцать шесть лет специально, чтобы отправиться в монастырь
Ташидинга и ожидать прибытия Ламы, который, как было предсказано, откроет вход в
скрытую сферу. В то время, как другие ждали в Ташидинге годами, Гешипа был хорошо
известным прорицателем. Когда он услышал о вторжении китайцев в Тибет, разрушении
монастырей, неимоверных бойнях и изгнании Далай-ламы, он знал, что все эти знаки
указывали в едином направлении: пришло время открытия Беюла Демошонга. Он прибыл
туда лишь за несколько месяцев до того, как Тулшук Лингпа впервые поднялся из деревни
на холм.
Родители Гешипы умерли ещё до его первого дня рождения. Когда он был ребёнком, его
дедушка, великий йогин, умер в медитации. Они оставили его в позе полного лотоса и, как
и в случаях со многими реализованными тибетскими мастерами, его тело не разлагалось.
Сначала маленький мальчик не понимал, что это означает, быть мёртвым. Его дядя
объяснил ему, напомнив о собаке, которая недавно умерла у соседей. Гешипа чувствовал
запах и видел её сгнившее тело в окружении мух и личинок. Когда он понял, что означает
смерть, он не мог поверить, что его дедушка был мёртв, столь похожим на живое
оставалось его тело. В воздухе вокруг тела витал аромат цветов, весьма далёкий от
запаха разложения. Его дядя объяснил, что это признаки духовного достижения, которое
предохраняло тело от распада. Поскольку мальчик рос, наблюдая глубокую медитацию
дедушки, в которой тело находилось неподвижно, он никак не мог связать состояние
дедушки со смертью. Чтобы прояснить эту связь, его дядя поднёс руку мальчика к его
собственному рту и спросил, что он чувствует. Мальчик ощущал тепло от дыхания.
Затем дядя взял его руку и подержал перед ртом дедушки.
«Что ты чувствуешь?» — спросил его дядя.
«Ничего, — был он вынужден ответить. — Холодно.»
Таким образом мальчик осознал кое-что из тайн, изученных его дедушкой: когда он был жив,
он сидел в медитации, словно был мёртвым, и сейчас, когда он был мёртвым, казался всё
ещё живым, сохраняя тело после смерти от участи тела собаки.
И тогда мальчик принял решение посвятить свою жизнь исследованию подобных тайн. Он
стал учеником высокого Ламы, замечательным прорицателем и заклинателем дождя короля
Бутана. Как часть обучения он прошёл свой первый из многих медитационных ритритов,
который длился три года, три месяца и три дня. Хотя большинство Лам совершают такой
ритрит, обычно они делают его в возрасте двадцати лет. Гешипа прошёл свой ещё
подростком.
У него почти не было еды, крапива составляла основу его рациона. Он сам собирал её
и готовил на костре. Он ел так много крапивы, что его кожа приобрела зелёный оттенок,
как у известного тибетского поэта и йогина Миларепы.
Гешипа унаследовал тексты своего дедушки. Это случилось во время его ритрита —
почти умирая от голода и холода, он прочитал в них о Скрытой Земле. Он вычитал, что
в Скрытой Земле не нужно беспокоиться о наличии достаточного количества продуктов.
Гешипа (часть 2)
«Посади семечко утром, — прочитал Гешипа, — и ты сможешь собрать урожай вечером.»
И тебе никогда не придётся беспокоиться об одежде. Не имеет значения, насколько будет
холодно, ты всегда будешь в тепле.
Гешипа был один в пещере, замёрзший и голодный, и эти слова оставили неизгладимый
отпечаток в его уме. Он решил, что посвятит себя поиску этой скрытой земли. Сейчас ему
за восемьдесят, он никогда не возвращался в Бутан и живёт севернее от Ташидинга в
Юксуме — последнем поселении перед высокими горами и «Западным Входом» в
Скрытую Землю.
Семейство Ябла — состоятельная, владеющая землёй семья из деревни, бывшая
основным спонсором Тулшука Лингпы, выделила ему комнату из деревянных досок
над их коровником, где он живёт по настоящее время, и где я много раз его посещал.
Возможно, что Гешипа — самый счастливый человек, которого я когда-либо встретил.
Он сочетает невинность ребёнка с мудростью старца. Его вера настолько направленна,
что она заразительна. В его присутствии более, чем в чьём-либо ещё, я чувствовал живую
реальность существования Беюла.
Впервые я рискнул приехать в Юксум для встречи с Гешипой вместе со взрослым сыном
семейства Ябла, хорошо образованным и прекрасно говорящим по-английски.
Он переводил. Когда я сообщил о причине моего визита — желании поговорить о Тулшуке
Лингпе и Беюле, Гешипа был немногословен.
«Это — тайные вещи, — сказал он. — Тантра. Я не могу тебе рассказать.»
Photobucket
Деревня Юксум, Сикким
Я попытался смягчить его позицию, но мой переводчик куда-то ушёл и оставил Гешипу и
меня наедине без общего языка. Несмотря на то, что Гешипа жил в Сиккиме более сорока
лет, его непали — смешанный язык Сиккима — был всё ещё в зачаточном состоянии.
Он жил в мире, который показывался только чтобы пересечься с нашим, и это был мир,
чувству притяжения к которому невозможно было помочь. Глядя на Гешипу, становилось
понятно, что он хранил ключи к большим тайнам — и не только потому, что он выглядел
во всех отношениях как мудрец с Востока. Он жил с непритязательностью мудреца.
Когда я ехал в Юксум и упомянул его имя, люди рассказали мне, что Гешипа был известен
во всём Сиккиме из-за выполнения предсказаний и управления погодой. Он был
заклинателем дождя. Когда случалась засуха, люди приходили к нему, а также в
сезон дождей, если им нужен был сухой день. Незадолго до моего визита к Гешипе
в недавно построенном поблизости монастыре проводилась трёхдневная церемония
открытия, на которую несколько высоких Лам были доставлены вертолётом, включая
представителя Далай-ламы. Была середина муссона, весьма сурового в Сиккиме: дождь
льёт непрерывно целыми днями, и лишь изредка случается двадцатичетырёхчасовой
промежуток без дождей. Ламы из этого нового монастыря пришли к Гешипе, который
проводит ритуалы, изученные им ещё в детстве, когда он был учеником заклинателя
дождя бутанского короля. Последующие три дня были сухими. Факт зарегистрирован.
В другой раз Гешипа рассказал мне историю, произошедшую, когда он был учеником
заклинателя дождя. Три представителя короля прибыли к месту ритрита его Учителя
в Восточном Бутане с письмом от короля. Был засушливый год, и зерновые начали
погибать на полях по всему королевству. Письмо было скреплено королевской печатью
и приказывало его Учителю вызвать дождь, что он и сделал с обычной готовностью.
Лило так сильно, что в течение трёх или четырёх дней все в королевстве забыли о засухе
и сейчас находились в большой опасности от наводнения. Король снова прислал своих
представителей, в этот раз без любезного письма, с приказанием остановить дождь
немедленно. У них был с собой тяжёлый канат и указание от короля применить его,
если в течение дня после их прибытия дождь не остановится. Они связали Учителя
и погрузили его в воду, оставив лишь только нос над поверхностью, пока он не
остановил дождь.
Когда при первой встрече мы остались одни, без общего языка для разговора, Гешипа
выдвинул из под кровати керосиновую горелку. Он налил воду из пластиковой бутылки
в чайник, накачал и зажёг горелку и начал кипятить чай. Он сидел на корточках и
перемешивал чай и сахар, и хотя мы и пытались, разговаривать не могли.
В третий раз я прибыл в Юксум к Гешипе вместе с Кунсангом и Вангчуком. Кунсанг и
Гешипа не видели друг друга более сорока лет. Когда мы приехали, шаткая деревянная
лестница, ведущая в комнату Гешипы над коровником, была заполнена чёрными собаками.
Тринадцатью, если быть точным. Они начали лаять и выть, блокируя нам путь. Поскольку
они одновременно лаяли и виляли хвостами, они казались достаточно безобидными,
поэтому мы растолкали их и вошли в комнату Гешипы.После того как Кунсанг и Гешипа
обменялись приветствиями и комментариями по поводу внешнего вида — что было
естественным для первой встречи после сорока лет (Гешипе было за сорок и Кунсангу
— восемнадцать, когда они виделись в последний раз) — я спросил Гешипу, почему
так много чёрных собак охраняют его дверь.
«Это из-за dip shing», — ответил он.
Я спросил своего преданного переводчика Вангчука, что такое dip shing. Он не знал
и поэтому спросил своего отца.
Кунсанг знал.
«Dip shing не известно всем Ламам, — ответил он. — Только тертоны знают. Это
специальное снадобье, чтобы стать невидимым. Я помню, что мой отец давал
наставления Гешипе, Намдрулу и Мипаму об этом. Но нужны ингредиенты, которые
очень сложно достать. Гешипа занимался этим десятилетиями.»
Гешипа начал рассказывать, и Вангчуку ничего не оставалось делать, как продолжить
перевод.
«Чёрные собаки — это долгая история, — начал Гешипа. — Я жил в Ташидинге много лет
и уехал оттуда буквально два года назад. И всё время с тех пор, как Тулшук Лингпа был
там, я собирал составляющие. Некоторые из них легко найти, как например, плаценту
чёрной кошки. У Намдрула была. Он высушил её и всегда носил с собой в маленькой
сумочке, привязанной к одежде. Она была с ним, когда он мы отправились открывать
Беюл.
Компонент, который сложнее всего достать, является особо секретным. Я не могу об этом
рассказать.» Затем он продолжил говорить об этом с Кунсангом, но настолько понизил
голос, что Вангчук не мог уловить его слова.
После нескольких минут этой тайной беседы, Гешипа запрыгнул на кровать с удивительной
для его возраста ловкостью и взял текст, завёрнутый в ткань и прикреплённый к пыльной
полке сложным переплетением. Он спустился, развернул текст, нашёл нужную страницу и
начал неторопливо зачитывать Кунсангу об этом загадочном ингредиенте. Как предположил
Вангчук, возможно, человеческого происхождения.
Затем Гешипа продолжил громким голосом, и Вангчук возобновил перевод: «Второй
по сложности получения компонент даёт название снадобью. Он также очень важен —
это воронье гнездо. Нужны ветки из гнезда вороны, но только из очень особенного гнезда».
Вангчук прошептал мне в ухо, что dip shing дословно означает «прут-невидимка» на
тибетском, прут, о котором идёт речь, происходит от прутьев, из которых построено
воронье гнездо.
«По соседству жил мальчик, — продолжил Гешипа, — который всегда лазил по деревьям.
Я взял его с собой, и мы отправились из Ташидинга в Рабанглу. Это было много лет назад.
Мы вошли в огромный старый лес на горе над городом и шли до тех пор, пока не услышали
крики воронов на некотором расстоянии от нас. Мы шли на звук, пока не увидели птиц. Мы
последовали за ними и оказались на обратной стороне горы. Спустя три или четыре дня
мы обнаружили, где они вьют свои гнёзда высоко в кронах деревьев. Я взял с собой
мальчика потому, что он карабкался, как обезьяна. Я отправил его наверх с верёвкой,
чтобы добыть гнездо. Перед тем, как забираться на ветку, ему следовало привязывать
себя верёвкой к стволу. Но он отказался пользоваться верёвкой. И чем больше я
настаивал, тем выше он взбирался и затем начал качаться с ветки на ветку, смеясь
надо мной».
Продолжение следует…
CHAPTER 11 Géshipa
из книги Томаса Шора «A Step Away from Paradise: A Tibetan Lama's Extraordinary Journey to a Land of Immortality»
http://thomasshor.com/Step_Away/Step_Away.htm
Перевод http://snatalya.livejournal.com/
|
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
suhova_elena в Астрологическая мозаика (номер 2)
